Теплица

Она так и ма­ни­ла ме­ня из-за бе­тон­но­го за­бо­ра. Вид­ны бы­ли толь­ко по­ка­тая кры­ша и верх теп­ли­цы. Она бы­ла огром­ной. Или мо­жет быть это я был ещё ма­лень­ким.

Ди­ко­вин­ные рас­те­ния за стёк­ла­ми ви­лись, пе­ре­пле­та­лись и тя­ну­ли свои мо­гу­чие ли­стья к по­тол­ку. Та­кие рас­те­ния не рос­ли на ули­цах мо­е­го род­но­го си­бир­ско­го го­ро­да ни ле­том, ни тем бо­лее - зи­мой. И по­то­му, каж­дый раз, ко­гда я про­хо­дил ми­мо это­го ме­ста, моё серд­це за­ми­ра­ло от вос­тор­га. Вы­би­рая марш­рут в ра­цио­наль­ной сет­ке улиц, я все­гда стре­мил­ся по­пасть имен­но на эту, и... вос­торг встре­чи с теп­ли­цей неиз­мен­но по­вто­рял­ся!

Од­на­жды, дви­га­ясь вдоль зна­ко­мо­го за­бо­ра, при­выч­но сколь­зя взгля­дом по зе­лё­но­му раю за стек­лом, я об­на­ру­жил, что один блок за­бо­ра сдви­нут со сво­е­го ме­ста. Зем­ля­ные ра­бо­ты по под­ве­де­нию ком­му­ни­ка­ций бы­ли уже за­кон­че­ны, но на­сту­пи­ли вы­ход­ные и эту часть за­бо­ра не успе­ли по­ста­вить на ме­сто.

Как за­ча­ро­ван­ный ге­рой кни­ги Дик­кен­са, об­на­ру­жив­ший та­ин­ствен­ную дверь там, где её ни­ко­гда не бы­ло рань­ше, я по­до­шёл к за­вет­ной теп­ли­це вплот­ную. Зе­лень бы­ла на­столь­ко гу­ста, что невоз­мож­но бы­ло уви­деть внут­рен­нее про­стран­ство. А мне так хо­те­лось раз­гля­деть, что же там внут­ри. Я дви­нул­ся вдоль теп­ли­цы, до­шёл до уг­ла и за­вер­нул за него, но с тор­ца бы­ла та же са­мая кар­ти­на - плот­ная сте­на зе­ле­ных рас­те­ний.

Меж­ду за­бо­ром и теп­ли­цей рас­сто­я­ние ока­за­лось неболь­шим. До­ста­точ­ным для то­го, чтобы, опи­ра­ясь на вы­сту­пы за­бо­ра и же­лез­ные ра­мы теп­ли­цы, как по ле­сен­ке, взо­брать­ся на кры­шу.

С при­по­ро­шен­ной снеж­ком кры­ши от­кры­вал­ся вос­хи­ти­тель­ный вид - теп­ли­ца на­по­ми­на­ла оке­ан­ский атолл - по пе­ри­мет­ру шли кад­ки с тро­пи­че­ски­ми рас­те­ни­я­ми, а в цен­тре, во всю дли­ну по­ме­ще­ния шёл ско­ло­чен­ный из до­сок стол, на ко­то­ром сто­я­ли мно­го­чис­лен­ные горш­ки с цве­ту­щи­ми рас­те­ни­я­ми. Я за­лю­бо­вал­ся, по-дет­ски ни­сколь­ко не за­ду­мы­ва­ясь о том, что кры­ша стек­лян­ная.

Как за­ча­ро­ван­ный, я по­шёл, слов­но по льду ре­ки, по стёк­лам этой кры­ши, раз­гля­ды­вая от­крыв­шу­ю­ся мне кра­со­ту... По­на­ча­лу мне вез­ло - я слу­чай­но на­сту­пал на ме­лал­ли­че­ские ра­мы и края стё­кол и по­то­му, на­кло­нив­шись и раз­гля­ды­вая цве­ты, смог сде­лать несколь­ко ша­гов. На­ко­нец я встал дву­мя но­га­ми на стек­ло и моё ве­зе­ние за­кон­чи­лось - раз­дал­ся страш­ный гром­кий треск, стек­ло лоп­ну­ло и я по­ле­тел в от­крыв­ший­ся про­ём.

От уда­ра спи­ной в гла­зах по­тем­не­ло. Но мне сно­ва по­вез­ло - ле­тел я недол­го и упал пря­мо на стол с горш­ка­ми. Часть горш­ков сва­ли­лась на пол, с де­ся­ток рас­те­ний бы­ли по­мя­ты и сло­ма­ны.

Я спрыг­нул вниз и по­шёл к вы­хо­ду из теп­ли­цы. Теп­ли­ца бы­ла огром­ной и по до­ро­ге от мыс­лей о по­мо­щи я пе­ре­шел к мыс­лям об от­вет­ствен­но­сти за со­де­ян­ное.

- Мо­е­му от­цу при­хо­дит­ся ра­бо­тать так мно­го - я по­чти не ви­жу его до­ма... И ма­ма моя так уста­ет на ра­бо­те - она не раз нам об этом го­во­ри­ла... Что бу­дет, ес­ли им при­дет­ся за­пла­тить за по­ло­ман­ные рас­те­ния?... Та­кие кра­си­вые цве­ты на­вер­ное сто­ят очень до­ро­го!.. - про­бе­га­ли в го­ло­ве од­на за од­ной тре­вож­ные мыс­ли...

В кон­це тес­но­го про­хо­да уже вид­не­лась дверь. Сле­ва от неё ви­сел те­ле­фон внут­рен­ней свя­зи. На по­лу сто­ял боль­шой яр­ко-крас­ный ог­не­ту­ши­тель.

Я за­мед­лил­ся. Нере­ши­тель­но по­до­шел к две­ри и по­тя­нул руч­ку вниз. За­кры­та. Дверь бы­ла за­кле­е­на или по­кра­ше­на бе­лым и что там сна­ру­жи не бы­ло вид­но.

Еще ми­ну­ту по­ко­ле­бав­шись, я при­нял ре­ше­ние не звать на по­мощь, а вы­би­рать­ся са­мо­сто­я­тель­но - по­про­сту го­во­ря - смыть­ся.

Я вер­нул­ся к ме­сту па­де­ния. Снял на пол несколь­ко горш­ков со сто­ла, чтоб мож­но бы­ло встать но­га­ми, при­та­щил неболь­шую та­бу­рет­ку и с её по­мо­щью взо­брал­ся на стол.

Мо­е­го ро­ста ед­ва хва­та­ло, чтобы до­тя­нуть­ся до раз­би­то­го стек­ла. В ра­ме тор­ча­ло ещё несколь­ко оскол­ков - как толь­ко я не из­ре­зал­ся ими при па­де­нии! Оскол­ки бы­ли осто­рож­но вы­ну­ты и ски­ну­ты мною под стол.

Ухва­тив­шись за края ра­мы, я по­нял, что сил под­тя­нуть­ся и вы­брать­ся на­верх мне не хва­та­ет. Сде­лав несколь­ко по­пы­ток, я спу­стил­ся и взгро­моз­дил та­бу­рет­ку на стол. Од­на­ко те­перь, я сам не мог на него взо­брать­ся. Дру­гих ве­ро­ят­ных под­ста­вок не на­шлось.

Я спу­стил та­бу­рет и по­пы­тал­ся со сто­ла до­тя­нуть­ся до него, чтобы втя­нуть его на стол. Бес­по­лез­но, я не до­тя­ги­вал­ся.

На­рас­та­ла па­ни­ка. Дверь за­кры­та сна­ру­жи, через кры­шу не вы­брать­ся... Мне боль­ше ни­че­го не при­шло в го­ло­ву, как по­жерт­во­вать ещё од­ним бо­ко­вым стек­лом.

- Разо­бью все­го од­но стек­ло и я на сво­бо­де!

Я взял круп­ный оско­лок горш­ка, сва­лив­ше­го­ся на пол и рас­ко­лов­ше­го­ся по­по­лам. Отрях­нул его от зем­ли и с си­лой бро­сил в стек­ло. Оско­лок по­пал в ра­му и раз­ле­тел­ся на ку­соч­ки. Стек­ло оста­лось це­ле­хонь­ко. Вто­рая по­ло­ви­на раз­би­то­го горш­ка по­ле­те­ла сле­дом - и сно­ва уго­ди­ла в ра­му.

Даль­ше всё бы­ло как во сне. Не мо­гу в точ­но­сти вос­про­из­ве­сти своё внут­рен­нее со­сто­я­ние. Всё ка­за­лось нере­аль­ным, слов­но про­ис­хо­ди­ло не на­яву. Я хва­тал с по­ла горш­ки с цве­та­ми, бро­сал их один за дру­гим в стек­ло, они раз­ле­та­лись вдре­без­ги, но стек­ло оста­ва­лось це­лым. Мне уже ста­ло ка­зать­ся, что горш­ки раз­би­ва­ют­ся о са­мо стек­ло и я уже ни­ко­гда не вый­ду от­сю­да. То­гда я раз­мах­нул­ся и что есть си­лы уда­рил ку­ла­ком по стек­лу. Стек­ло раз­би­лось, я вы­брал­ся на­ру­жу.

2.

На сле­ду­ю­щий день на тыль­ной сто­роне пра­вой ки­сти у ме­ня вздул­ся здо­ро­вен­ный аб­цесс - зем­ля по­па­ла в неболь­шой по­рез и ра­на вос­па­ли­лась. Ро­ди­те­лям при­шлось ска­зать, что по­ре­зал­ся на про­гул­ке.

Про­хо­дить ми­мо этой теп­ли­цы те­перь ме­ня тя­ну­ло не удо­воль­ствие, а чув­ство ви­ны. Неда­ром го­во­рит­ся, что пре­ступ­ни­ка тянет на ме­сто пре­ступ­ле­ния. Это со­весть в его ду­ше же­ла­ет, чтоб он был пой­ман и ули­чён, по­нёс на­ка­за­ние и осво­бо­дил­ся от бре­ме­ни со­вер­шен­но­го по­ступ­ка.

Неко­то­рое вре­мя вме­сто раз­би­тых стё­кол сто­я­ли пря­мо­уголь­ные фа­нер­ные встав­ки. Поз­же их сно­ва за­ме­ни­ли на стёк­ла. Аб­цесс мой то­же за­жил. За­жи­ла и со­весть, за­хва­чен­ная но­вы­ми впе­чат­ле­ни­я­ми дет­ства. Но в па­мя­ти сно­ва и сно­ва, как в за­мед­лен­ном ки­но, горш­ки с цве­та­ми вре­за­ют­ся в стёк­ла и раз­ле­та­ют­ся чёр­но-зе­лё­но-оран­же­вы­ми брыз­га­ми...

3.

Со вре­ме­нем я вы­рос, пе­ре­брал­ся в Санкт-Пе­тер­бург и ку­пил для сво­ей се­мьи в ипо­те­ку дом на окра­ине го­ро­да. Со­се­дом через за­бор ока­зал­ся пред­при­им­чи­вый муж­чи­на, Лео­нид. В де­вя­но­стые го­ды он вы­ра­щи­вал ро­зы на про­да­жу, для че­го по­стро­ил огром­ную теп­ли­цу.

Ко­гда ре­гу­ляр­ные по­став­ки тюль­па­нов и роз из Гол­лан­дии за­да­ви­ли ма­лое пред­при­ни­ма­тель­ство объ­ё­ма­ми и дем­пин­го­вы­ми це­на­ми, теп­ли­ца опу­сте­ла. Сне­гом по­не­мно­гу по­да­ви­ло стёк­ла на кры­ше. И те­перь я каж­дый день, слов­но в укор о том дет­ском по­ступ­ке, гля­жу на её раз­би­тые стёк­ла из сво­е­го ок­на.

Санкт-Пе­тер­бург, ян­варь 2020 го­да.