Я родился в сумерках

Это бы­ли су­мер­ки незна­ния, по­лу­мрак со­ци­а­ли­сти­че­ско­го строя на­хо­дя­ще­го­ся на из­ле­те...

Это бы­ла без­на­деж­ная ат­мо­сфе­ра, ни­ку­да не ве­ду­щая до­ро­га, ни­ко­му не нуж­ные зна­ния, ни­как не свя­зан­ные с ре­аль­ной жиз­нью...

Моя ма­ма вос­пи­ты­ва­ла ме­ня на за­по­ве­дях ком­му­ни­ста, спи­сан­ных с 10 за­по­ве­дей Еван­ге­лия. Да­же в та­ком со­кра­щён­ном, от­ре­дак­ти­ро­ван­ном и пе­ре­из­дан­ном ви­де они со­хра­ня­ли свою мо­раль­ную си­лу.

В де­вя­но­стых го­дах по­сле пе­ре­строй­ки ста­ло немно­го свет­лее. Мы на­шли мно­го под­твер­жде­ний то­му, что есть иной мир за пре­де­ла­ми физи­че­ско­го и це­лая ду­хов­ная все­лен­ная внут­ри нас.

То­гда же ста­ло бро­сать­ся в гла­за, что глав­ное и важ­ное ни­ку­да не ухо­ди­ло, что мно­гое, очень мно­гое из про­шло­го до­жи­ло до на­сто­я­ще­го, бла­го­да­ря то­му, что ли­бо пре­об­ра­зо­ва­лось, но со­хра­ни­лось, не утра­тив сво­е­го смыс­ла, ли­бо пе­ре­ста­ло вос­при­ни­мать­ся ате­и­сти­че­ским со­зна­ни­ем, вы­пав за рам­ки по­ни­ма­ния. И та­ким об­ра­зом, без афи­ши­ро­ва­ния, этот смысл через несколь­ко по­ко­ле­ний бла­го­по­луч­но до­стиг нас.

Возь­мём, к при­ме­ру, на­ши име­на. Их зна­че­ния - это по­сла­ние. Ксе­ния - озна­ча­ет чу­жая, чуж­дая это­му вре­мен­но­му ми­ру... Фё­дор - Бо­жий дар, как и Бог­дан - дан­ный Бо­гом... Илья - Гос­подь мой Бог... За­хар, За­ха­рия - па­мять Бо­жия... Иван, Иоанн - Бо­жья бла­го­дать... Ми­ша, Ми­ха­ил - кто как Бог, т.е. по­доб­ный Бо­гу... На­стя или Ана­ста­сия - воз­вра­ще­ние к жиз­ни, вос­кре­се­ние.

Кста­ти, и со­от­вет­ству­ю­щий день неде­ли - вос­кре­се­нье - озна­ча­ет не вы­ход­ной, а день меж­ду суб­бо­той и по­не­дель­ни­ком, день, ко­гда вос­крес Иисус Хри­стос. День этот пе­ре­име­но­ван, и во­об­ще-то во всех язы­ках зо­вёт­ся неде­лей, т.е. обыч­ных дел в этот день не де­ла­ют, по­свя­щая его Бо­гу и ду­ше.

Да­лее - ар­хи­тек­ту­ра... Ав­то­бус­ные оста­нов­ки, танц­пло­щад­ки и ово­ще­хра­ни­ли­ща, устро­ен­ные в сте­нах быв­ших хра­мов да­же со сби­ты­ми ку­по­ла­ми про­дол­жа­ли по­ра­жать во­об­ра­же­ние, звать к че­му-то необы­ден­но­му...

Од­на­жды, ещё под­рост­ком, я был с от­цом в Сер­ги­е­вом По­са­де, пе­ре­име­но­ван­ном в те го­ды в За­горск. Слу­шая неле­пый рас­сказ штат­но­го экс­кур­со­во­да о том, как мо­на­хи, про­пьян­ство­вав всю ночь на­про­лёт, сбра­сы­ва­ли под утро с этих ба­шен вниз ис­поль­зо­ван­ных де­ву­шек, я всмат­ри­вал­ся в пре­крас­ные ли­нии изу­ми­тель­ных по кра­со­те зда­ний и по­ни­мал сво­им че­тыр­на­дца­ти­лет­ним умом, что врет не ар­хи­тек­ту­ра - врёт экс­кур­со­вод и вся эпо­ха вме­сте с ним.

Это, ко­неч­но же, ли­те­ра­ту­ра: "Снеж­ная ко­роле­ва" с вы­ре­зан­ной цен­зу­рой мо­лит­вой От­че наш. "Али­са в стране чу­дес" с ци­та­та­ми из Еван­ге­лия. От Несто­ра Ле­то­пис­ца до бул­га­ков­ско­го "Ма­сте­ра и Мар­га­ри­ты" вся доз­во­лен­ная рус­ская ли­те­ра­ту­ра оста­ва­лась Бо­го­про­пи­тан­ной. Сло­во Бог, прав­да, пе­ча­та­ли с ма­лень­кой бук­вы. Но это ума­ля­ло не Его, а тех, кто на этом на­ста­и­вал.

Это наш по­все­днев­ный язык. "Гос­по­ди, про­не­си!" - что про­не­си? И толь­ко один из ты­ся­чи до­га­да­ет­ся, что это "про­не­си ча­шу сию ми­мо Ме­ня" - это ре­пли­ка Хри­ста. А "кто не ра­бо­та­ет, тот не ест" ока­за­лось не по­го­вор­кой и да­же не на­род­ной муд­ро­стью, а ци­та­той из по­сла­ния апо­сто­ла Пав­ла. Да­же на­ше по­все­днев­ное "спа­си­бо" - это ка­стри­ро­ван­ное по­же­ла­ние "спа­си Бог!"

При­смот­ри­тесь к на­зва­ни­ям го­ро­дов ате­и­сти­че­ской эпо­хи: Ар­хан­гельск - го­род ан­ге­лов и ар­хан­ге­лов... Бо­ри­со­глебск - рус­ские свя­тые Бо­рис и Глеб, Зла­то­уст, в честь свя­ти­те­ля Иоан­на Зла­то­уста, Бла­го­ве­щенск - бла­гая весть о спа­се­нии че­ло­ве­че­ско­го ро­да...

По­ра­жа­ешь­ся, как ты жил внут­ри все­го это­го и не ви­дел.

И чем даль­ше, тем боль­ше от­кры­ва­ет­ся мне, что всё пре­крас­ное в этом ми­ре бы­ло со­зда­но ве­ру­ю­щи­ми людь­ми.

В дет­стве я за­чи­ты­вал­ся Пав­ло­вым и Фила­то­вым с от­цов­ской книж­ной пол­ки. Ока­за­лось, что Пав­лов - это ста­ро­ста по­след­ней зву­ча­щей ко­ло­ко­ла­ми церк­ви в са­мом цен­тре Пе­тер­бур­га, Фила­тов - пра­во­слав­ный ве­ру­ю­щий.

Так­же и X и Y и Z ока­за­лись пра­во­слав­ны­ми, ве­ру­ю­щи­ми людь­ми. А те кто ло­мал раз­ру­шал ис­треб­лял и уни­что­жал та­ко­вы­ми не бы­ли. И как бы они не ту­жи­лись до­ка­зать свою нуж­ность ис­то­рии, ис­ти­на в том, что они - зло.

Ве­ру­ю­щие ком­по­зи­то­ры, ве­ру­ю­щие ху­дож­ни­ки, ве­ру­ю­щие кни­го­из­да­те­ли - имен­но они со­зда­ва­ли куль­ту­ру. И все они сто­я­ли на пле­чах мо­на­ше­ства.

Пи­шет свя­щен­ник Филипп Ря­бых из Страс­бур­га:

«Мое рож­де­ствен­ское от­кры­тие! Толь­ко вче­ра с боль­шим удив­ле­ни­ем узнал, что зна­ме­ни­тая ме­ло­дия По­ля Мо­риа, ис­поль­зо­ван­ная для за­став­ки те­ле­пе­ре­да­чи "В ми­ре жи­вот­ных", это пе­ре­ра­бот­ка 10 ча­сти кан­та­ты ар­ген­тин­ско­го ком­по­зи­то­ра Ари­э­ля Ра­ми­ре­са "На­ше Рож­де­ство" (Navidat Nuestra). Эта часть на­зы­ва­ет­ся "Па­лом­ни­че­ство", в ней по­ет­ся о пу­те­ше­ствии Ма­рии и Иоси­фа в Виф­ле­ем".

Так, что все со­вет­ские ате­и­сти­че­ские го­ды, слу­шая за­став­ку зна­ме­ни­той пе­ре­да­чи, мы, са­ми то­го не зная, слу­ша­ли му­зы­ку, по­свя­щен­ную Рож­де­ству Хри­сто­ву!

Уди­ви­тель­но, как Гос­подь за­бо­тит­ся о нас и на­хо­дит пу­ти при­сут­ство­вать сре­ди нас, да­же, ко­гда мы пуб­лич­но от­ка­зы­ва­ем­ся от Него, как бы­ло в без­бож­ное вре­мя. Как про­дол­жа­ет­ся и по сей день.

По­эт Вик­тор Маль­цев ска­зал мне, что од­на­жды один ну­во­риш спро­сил Гу­миле­ва, не мог бы он в трёх сло­вах объ­яс­нить свою тео­рию пас­си­о­нар­но­сти. На что Гу­милёв от­ве­тил: да, ко­неч­но, за­про­сто объ­яс­ню. Есть лю­ди, и есть уро­ды. Лю­ди со­зда­ют этот мир, а уро­ды на нём па­ра­зи­ти­ру­ют. И мно­го­зна­чи­тель­но по­смот­рел на во­про­ша­ю­ще­го. Тот про­мол­чал...

Я ро­дил­ся в су­мер­ках, но я хо­чу од­на­жды, ещё при жиз­ни, уви­деть за­си­яв­ший над этим ми­ром свет, от­блес­ки ко­то­ро­го упа­дут на каж­до­го из нас.